Мэле Торме был одним из самых разносторонних артистов среди современных вокалистов джаза. Его знали и помнят до сих пор как пианиста и барабанщика, композитора и аранжировщика, продюсера и ведущего ток-шоу на телевидении, но главное, за что он снискал всеобщую любовь, - это, конечно же, незабываемый голос. За него Торме получил прозвище «Бархатный туман», и это нисколько не преувеличение. Обладая необыкновенно теплым, мягким тембром в сочетании с вкрадчивой, томной манерой исполнения, он умел, как писали о нем, «создать особую интимную атмосферу, когда кажется, что певец обращается к тебе и только тебе посвящает свою душевную песню». Мэлвин Хауэрд Торме родился 13-го сентября 1925-го года в старом Чикаго. Отвечая на вопросы журналистов о своем происхождении, он часто любил повторять: «Хоть моя фамилия и произносится на французский манер с ударением на последнем слоге, но фактически она имеет русские корни, потому что мои предки когда-то давным-давно приехали в Америку из России». Дебют Мэла в качестве вокалиста состоялся, когда ему едва исполнилось 4 года, однако до окончания школы в 1943 году, он не собирался становиться джазовым певцом. Больше того, его менеджмент принуждал его заниматься исключительно «крунингом» (исполнением мягких сентиментальных песенок), что и принесло ему прозвище «Бархатный Туман», которое он терпеть не мог: сам он предпочитал импровизационный джазовый вокал. Он аранжировал все, что исполнял, самостоятельно; часто сам себе аккомпанировал на фортепиано; играл на барабанах; в 50-х годах вёл ток-шоу на телевидении ; в 1956-м за роль в телефильме «Комедиант» был номинован на «Эмми» как «лучший актер второго плана»; написал свыше 300 песен, среди которых популярные «Born To Be Blue» и «The Christmas Song». Он продолжал выступать и в 90-е, только ограничил себя в алкоголе («бокал вина, и все»), перестал курить и не поднимал тяжестей. Он старался спать 7-8 часов перед тем, как петь, утверждая, что способен «удовлетворительно петь» после 6 часов сна, но «между 6 и 8 часами есть все-таки разница в результатах». Как певец Мэл Торме вел активную творческую жизнь, выступая и записываясь с биг-бэндами Бадди Рича и Роба МакКоннелла, с английской вокалисткой Клео Лэйн, дуэтом с пианистом Биллом Эвансом и многими другими известными музыкантами. В 80-е годы его можно было часто видеть в компании с властителем дум начала 50-х, одним из крупнейших представителей фортепианного «бопа» Джорджем Ширингом. И нет ничего удивительного в том, что результатом этого сотрудничества явились несколько пластинок, две из которых даже были отмечены премией «Грэмми». Торме продолжал выступать и в 90-е, только, как сообщала пресса, «ограничил себя в алкоголе, перестал курить и старался спать по 7-8 часов перед тем, как выйти на сцену. Так было вплоть до 96-го года, когда у него случился инсульт, а два года спустя артиста не стало. «Я - не джазовый вокалист, - любил повторять Торме. - Я - вокалист, который поет джаз. Это разные вещи, потому что я могу петь и многое другое. Я не признаю ярлыки и не хочу именоваться только джазовым певцом. Я - просто певец». Несмотря на это утверждение, многие коллеги ценили его именно как джазового музыканта. Так, например, известный негритянский джазмен Джон Хэндрикс говорил: «Некоторые утверждают, что белых джазовых певцов не существует, но каждый вам скажет, что Мэл Торме - это один из величайших певцов джаза».
Читать больше >
